Дневник путешествия на Дикий Запад США. Среда, 06.10.2010
Гранд Каньон-Каента (Kayenta), 248 км Уложив в машину вещи и сдав номер, мы с утра снова отправились в парк. Несмотря на наши молитвы, дождь не прекратился. Тем не менее, подъехав к стоянке, мы с удивлением увидели, что мест свободных нет. Пришлось сделать несколько кругов, пока не обнаружилось освобождающееся место. К этому месту на всех парах приближалась машина, водитель которой — китаец этнический или гражданин Поднебесной — не скрывал своих территориальных притязаний. Но и Шломо был не лыком шит, и дал по газам. В итоге, в соревновании между гонщиками Израиля и Китая победили бело-голубые.
Выйдя из машины с гордо поднятой головой и укрывшись накидками, мы смело пошли по дорожке вдоль каньона. Выполнив намеченный километраж и полюбовавшись видами, становящимися все более величественными по мере затухания дождя, мы вернулись к машине на шаттле. Согревшись теплым кофе из термоса, мы выехали с завоеванной в борьбе стоянки. Путь наш лежал к юго-восточному выезду из парка, со стороны пункта Desert View. Каждые несколько километров вдоль маршрута нас ждали площадки обозрения, откуда мы снова и снова могли лицезреть восхитительные виды каньона, раскрывающегося разнообразием своих красок в лучах наконец-то появившегося солнца. Вот-тут то и пригодился бинокль, приобретенный Шломо еще в Москве в далеком 1980 г. и носящий на себе Олимпийскую символику.
Тогда этот бинокль был куплен для последующей продажи в Израиле, куда Шломо уже начал легкомысленно паковать чемоданы, так как советская власть не разрешала вывозить деньги. Но выезд в Израиль затянулся, а когда, наконец, осуществился, продавать старый бинокль уже не было никакого смысла.
И хорошо, потому, что впоследствии он очень Шломо пригодился — и в путешествиях, и в прогулках по Израилю, и в милуим, где карлцейссовская оптика оказалась лучше казенной американской. Выехав из пределов Национального парка, мы направились на восток. Еще не раз приближались мы к каньону, постепенно терявшему свою глубину, но все подъезды к нему уже были схвачены индейским племенем Навахо, которых, видимо, вдохновил опыт Остапа Бендера у входа в Провал. Но с такими тертыми калачами как мы такие штуки не проходят, и мы исхитрились найти подход к каньону, до сих пор остававшийся неоприходованным.
Дальнейший наш путь проходил по безлюдной равнине, лишь изредка в поле зрения попадались жилища индейцев (политкорректно-native Americans) племени Навахо, аборигенов этих мест. Издали эти жилища напоминали бедуинские постройки в Израиле, от которых они все же отличались более высоким строительным стандартом. Непривычно пустое шоссе приглашало ударить по газам, и лишь страх перед спрятавшимися в кустах полицейскими с радаром удерживал Шломо от пересеченя дозволенного предела. Впрочем, страхи эти оказались напрасными, ибо с превышением скорости в Америки борются не засадами, а световыми табло, указывающим водителю и всем, кто вокруг него, насколько он уважает закон. Шломо утвержадает, что эта система более эффективна, т.к. пробуждает в человеке заснувшее было самоуважение. В нашем случае езда с разрешенной скоростью если и не позволила нам прибыть в Каенту засветло, то и не задержала нас в дороге до глухой ночи.
